Размышления о (не)пионерах

Так уж вышло, что я совсем чуть-чуть не успела приняться в пионеры. 
Весна 91-го года. Нас активно готовили к торжественной церемонии, мы уже выучили клятву пионера для произнесения во время «присяги». Были закуплены значки и галстуки…
Но, в какой-то момент, буквально накануне, всему классу было объявлено, что нас в пионеры принимать не будут. При этом, правда, добавили, что желающие, если таковые найдутся, все же станут пионерами. 
Нас на весь класс нашлось четверо. После чего от директора прозвучало еще более нелогично-обломное, мол «Ну вы же не хотите выделяться из коллектива, поэтому мы вас все-таки не примем». 
Вот так я и осталась «вечным октябренком» ))

Тогда мне все это было просто непонятно, а от того казалось обидным и несправедливым. Мы-то еще не знали, что буквально через пару месяцев, не то, что пионерии, а всего СССР не станет… 
Теперь, общаясь с представителями своего поколения, ровесниками, я понимаю, что сопутствующие происходившему детские переживания, были у многих.

По сути, для каждого советского ребенка это был некий устоявшийся процесс, с прохождением символической «инициации» на каждом из этапов: в 7 лет ты октябренок, в 9-10 – пионер, в 14 – комсомолец и т.д. 
И каждый понимал, что он – часть чего-то большого и значимого, коим и являлся Советский Союз. Если вспомнить, например, каким позором считалось исключение из пионеров… Старшие товарищи как-то поделились со мной мыслью, что это было нечто сродни «изгнанию», по аналогии с разжалованием из рыцарей в средневековой Европе.

Я не беру в пример тех идейно-беспартийных граждан, которые по ряду причин таковыми и остались. Но зато помню случай из собственного класса гарнизонной школы на Алтае, когда перед принятием в октябрята, буквально накануне один мальчик нахватал двоек, и ему было сказано, что его не примут… И какая это была трагедия! В то время для каждого ребенка это было сродни тому, что он – чуть ли не изменник Родины. 
Конечно, все кончилось благополучно, октябренком он стал… но сама суть – уже тогда у нас детей было понимание (возможно, что отчасти навязанное...), что мы за что-то в ответе. Если не перед Родиной, то хотя бы перед своей совестью.

Теперь, оглядываясь назад и анализируя ситуацию с непринятием в пионеры (не только меня, но и всех несостоявшихся «юных ленинцев»), я могу предположить, что, в случае с нами всеми, просто был прерван естественный ход той самой «инициации». Т.е., мы так и не шагнули на следующий уровень.

Опять же… если бы ситуация в государстве как раз в то время не пошатнулась, то данное явление, само по себе, могло наложить свой глубокий отпечаток. 
Безусловно, оно в любом случае наложило, но, в силу того, что в стране происходили стремительные перемены, и пришлось активно подстраиваться и адаптироваться, несостоявшееся «пионерство» не повлекло за собой каких-то слишком серьезных последствий. Ну да, где-то в глубине души так и осталась некая незаполненная область, но все же, не настолько, чтобы можно было сказать, что мы – потерянное поколение ).

Полагаю, что именно вот этот небольшой промежуток советской эпохи, которую нам повезло застать, стал вполне себе неплохим фундаментом для дальнейшего формирования идеалов, ценностей и принципов у каждого из нас - советских детей 80-х годов.